Супербродяга и Суперсерия: Переводные картинки и Виниловый клуб

Цикл публикаций о группе Supertramp продолжает очередная заметка музыкального обозревателя Петропавловск.kz.

Диск Supertramp “Even in the Quietest Moments…” (1977) уже присутствовал в рубрике – само собой, в контексте студийной работы над ним. Достойно упоминания и турне в поддержку альбома – достаточно взглянуть на экипировку Боба Зибенберга на тот момент… (хоккейный свитер СССР, примеч.авт.).
«Действительно, помню. Нашёл во время путешествия. Подумал: это интересная и необычная находка. Носил на протяжении всего тура, снимался в телешоу и тому подобном. Помню, как один парень из звукозаписывающего лейбла в Канаде слегка подколол меня по этому поводу, так как советская хоккейная сборная недавно обыграла канадскую команду… Классная была рубаха!»
Боб Зибенберг – читателям Петропавловск.kz

Примечание. Барабанщик Supertramp скорее всего имеет в виду суперсерию декабря 1976-января 1977 гг. Сборная СССР одержала тогда шесть побед всего при двух поражениях.

Из интервью участников Supertramp по случаю выхода новой на тот момент пластинки (Ричи Йорк, Cheap Thrills magazine, май 1977)
ЛОС–АНДЖЕЛЕС. Горячие звуки гремят из двух чудовищных динамиков студийного монитора. Мы находимся в студии C всемирно известной Plant Studios в Лос-Анджелесе, той самой студии, где Стиви Уандер работал над “Songs in the Key of Life”, а The Eagles написали аудиосценарий для “Hotel California”. Творить историю — привычка в этих священных и звукоизолированных стенах. Сегодняшний вечер не исключение.

Любезные участники блестящей британской группы Supertramp собрались здесь, чтобы представить нам предварительный просмотр долгожданного альбома, следующего за “Crisis? What crisis?”. Это скорее отчет о проделанной работе, чем стандартный предварительный просмотр – некоторые треки находятся на завершающей стадии завершения, другие требуют дальнейшей работы по наложению. Тем не менее, это первый случай, когда представители СМИ получили доступ в святая святых Supertramp во время записи этого нового альбома (пятого для группы). Мы прекрасно осознаем оказанную нам честь, но вместе с тем старательно сохраняем свои критические способности…

Новый альбом называется “Even in the Quietest Moments…”. Одним словом, его можно справедливо (но не адекватно) охарактеризовать как превосходный. Воспроизведение предлагает один динамичный трек за другим, ведущий к финалу tour-de-force, 12-минутной классической рок-композиции под названием “Увертюра дурака”, которая вполне может стать абсолютным кульминационным моментом в карьере звукозаписывающей группы Supertramp на данный момент.

Первоначально альбом репетировался в арендованном доме в Малибу прошлой осенью, а ритм-треки были записаны в студии Caribou Studios в Колорадо. Незадолго до Рождества группа вернулась в Лос-Анджелес и приступила к наложению и микшированию. Они упорно работали в течение десяти недель, пока 10 марта работа над альбомом не была завершена. Релиз “Even in the Quietest Moments…” будет сопровождаться полномасштабным мировым туром, который стартует в Реджайне, Канада, 6 апреля. После участия в канадском и американском турне Supertramp намерены осенью отправиться в турне по Великобритании и Европе.

В течение самого запоминающегося вечера на Record Plant (и ужина в странном вегетарианском ресторане под названием Yellow Submarine) мы читали рэп с каждым из участников Supertramp – певцом, гитаристом и пианистом Роджером Ходжсоном (который продюсировал новый альбом без своего предыдущего сопродюсера Кена Скотта), барабанщиком Бобом Бенбергом, валторнистом Джоном Хелливеллом, бас-гитаристом Дуги Томсоном, вокалистом-клавишником Риком Дэвисом и звукорежиссером Расселом Поупом…

В этом эксклюзивном интервью Supertramp подробно рассказывают о новых песнях с альбома “Even in the Quietest Moments…”, предстоящем туре, музыкальных интересах и влияниях. Нашлось и множество других тем…

— Я хотел бы начать с того, чтобы вы рассказали нам о предыстории записи вашего нового альбома…

Джон: В июле и августе прошлого года мы взяли перерыв после восьми месяцев сплошных гастролей. После этого мы снова собрались вместе в доме в Малибу и репетировали около месяца или двух, собирая все номера воедино. В конце концов мы выбрали семь из этих песен, которые, как нам показалось, довольно хорошо сочетались друг с другом. Затем в ноябре и декабре мы отправились в Caribou Studios в Колорадо и записали основные ритм-треки. После небольшого рождественского перерыва мы отправились на Record Plant здесь, в Лос-Анджелесе, чтобы закончить работу над альбомом. Работали над этим до конца февраля.

— Можем ли мы рассказать немного более конкретно о семи песнях на новом альбоме?

Рик: Вступительная часть «GIVE A LITTLE BIT» — одна из песен Роджера. Это легкое начало, приятная даффи-песня. Можно даже назвать её коммерческой (смеется).

Боб: Роджер довольно долго работал в Малибу над этой мелодией. Я слышал эту песню в гостиничных номерах и подобных местах. Когда я только присоединился к группе, у него была эта песня на маленькой кассете, так что мелодия была мне хорошо знакома. Мы попробовали разные барабанные штуки, и нам показалось правильным сыграть на малом барабане… придав что-то почти похожее на ритм поезда. Так что все это на малом и бас-барабане, без заливок «том-том» или чего-то в этом роде. Это было то, через что нужно было пройти, чтобы все оставалось по-настоящему счастливым.

Роджер: ДАТЬ НЕМНОГО — это очень просто. Альбом начинается просто и набирает силу. Эта песня оказалась лучшим вступлением. Как я уже сказал, вещь очень проста – подари мне немного своей любви, и я подарю тебе немного своей любви.

— Как насчет “Lover Boy”?

Боб: Рик довольно долго работал над этой мелодией и, наконец, придумал длинную среднюю часть. Я просто услышал это как действительно медленный, действительно солидный ритм, просто чтобы придать песне динамику, потому что сама песня действительно мощная, и ей нужна была действительно солидная основа.

Рик: Ну, так вот, это первый раз, когда мне пришлось дать описание «ЛЮБОВНИКА». Что ж, я действительно написал эту песню, чтобы рассказать интервьюерам, о чем я написал эту песню. Это было навеяно рекламой в мужских журналах, рассказывающей о том, как подбирать женщин. Вы знаете, вы посылаете за ним, и он гарантированно не подведет. Если вы не переспали по крайней мере с пятью женщинами за две недели, вы можете получить свои деньги обратно. Это в некотором роде основано на этом. Я имею в виду, ты просто не можешь остановить своего ЛЮБОВНИКА! Это действительно повод окунуться в какие–то громкие звуки — шум большого города и большой припев. Упражнение в том, чтобы делать что-то с музыкой. Ты не можешь остановить ЛЮБОВНИКА, потому что он гарантирован. Его отослали по своим делам.

— А «ВНИЗ по ТЕЧЕНИЮ»?

Джон: Это может называться не «ВНИЗ по течению», а «Прокатился на лодке в воскресенье». Мы не уверены…

Рик: Речь идет скорее о море, чем о ручье. Сама песня старая, но текст новый. Здесь только я и пианино. Это было сделано за один дубль, фортепиано и голос вместе взятые. Ближе к концу песни мы добавляем много гармоничного вокала. Для нас это большой шаг, чтобы не возиться с вещами месяцами подряд.

Боб: Это моя любимая песня на всем альбоме, потому что она такая личная и такая чистая. Мне нравится, когда Рик просто играет на пианино. То, о чем говорится в песне, и то, как он это излагает, действительно поражает меня каждый раз, когда я это слышу.

Роджер: “DOWNSTREAM” — это, конечно, песня Рика о любви. Он только что женился, так что песня, вероятно, о его жене.

— Заглавная песня…

Боб: «САМЫЕ ТИХИЕ МОМЕНТЫ» — это, по-моему, один из любимых проектов Роджера. Это тоже было в пути уже довольно давно. Этот трек дал мне шанс выбить довольно мясистый ритм в средней части, сохранив при этом остальную часть довольно мягкой. Во всем остальном я держался в стороне – просто добавлял кое-какие мелочи тут и там.

Дуг: Это песня, с которой мы впервые столкнулись в Малибу. Довольно простая маленькая акустическая вещь, которая в конце попадает в хороший грув. Это дает нам с Бобом возможность посидеть на нем. Одна из самых приятных мелодий Роджера.

Рик: Она состоит из двух основных частей. Начинается с очень стандартной мелодии, а затем переходит в своего рода последовательность из одного аккорда или, возможно, нам следует назвать это отступлением. Это такая штука, где сотни звуков входят и выходят, целый коллаж. Вы получите массу удовольствия, пытаясь разобраться, что к чему.

Роджер: “QUIETEST MOMENTS” — еще одна песня о любви. Cвоего рода песня о двойной любви – она может быть обращена к девушке, а может быть и к богу. Я оставил это двусмысленным, чтобы каждый мог воспринимать это так, как ему заблагорассудится. По сути, это просто о парне, который находится в поиске. Я искатель. Я думаю, что всегда буду искателем.

— Переходим на вторую сторону. “Babaji”?

Джон: БАБАДЖИ — один из тех людей, которые должны помогать управлять землей, управлять этой планетой, на которой мы живем. Он один из больших мистиков. Это одна из песен Роджера.

Рик: БАБАДЖИ — один из величайших мистиков, о которых мы когда-либо слышали, не так ли? Предполагается, что в нем шесть футов три дюйма роста. (смеется)

Джон: Он бессмертен. Есть рассказы людей, которые встречались с ним, но предполагается, что он способен путешествовать в физический мир и выходить из него.

Рик: Ты никогда его не увидишь, если он не захочет, чтобы ты его видел. Я имею в виду, тебе действительно стоит поговорить об этом с Роджером. Мне это кажется в высшей степени подозрительным. Но я не хочу вступать ни в какие споры по этому поводу.

Джон: Боже милостивый, нет.

Рик: Ты не можешь увидеть его, если он сам не захочет, чтобы ты его увидел. Так что, если вы его не видели, это не потому, что его не существует, а потому, что он не хочет, чтобы вы его видели.

Боб: БАБАДЖИ — это как свет жизни для Роджера. Я не знаю точно, как бы это сформулировал Роджер, но он — своего рода путеводная звезда для Роджера. Роджер придумал разные отрезки времени, в которые я играю. На эту партию ушло больше всего времени, чтобы разобраться с барабанами – было важно, где и что я играл, должен ли этот трип быть на high hat или на the bell. Все это должно было быть в нужных местах. Я должен был действовать в нужном месте.

Роджер: БАБАДЖИ — очень высокий дух, подобный Христу и Кришне. Он менее известен, потому что у него не было публики или миссии, как у Христа или Кришны. Он что-то вроде мальчика из подсобки. Он управляет вселенной, и он управляет всем. Он — невероятный дух или сила божья. Он действительно бог… проявление бога.

— А “From Now On”?

Рик: Я как раз заканчиваю текст для этой мелодии, слова горячие из «брейнбокса». Это превратилось в фантазию о мистере Среднем, если такой человек вообще существует, который отправляется в эти странные путешествия. Он играет сам с собой в мысленные игры, чтобы отвлечься от монотонности своей работы. Он притворяется, что его показывают по телевизору, как пирата или бегущего по пустыне, и он просто открывает множество возможностей. В конце большой припев говорит, что он собирается жить в фантазиях вечно, что он смирился с тем, что будет жить в фантазиях все время, что он на самом деле не может жить нормальной жизнью, которую ведет. У него было много разных персонажей.

Боб: Это еще одна из старых песен Рика. Мне всегда это нравилось, и я просто обожаю в это играть. Это действительно соответствует моему стилю, и ближе к концу у меня был шанс немного раскрыться. Мне нравится, как Джон играет на саксофоне в конце мелодии.

Джон: Музыка к этой песне довольно старая. Это была одна из самых первых вещей, которые я услышал в исполнении Supertramp, когда впервые пришел к ним потусоваться, а это было больше трех лет назад. Тогда мне действительно понравился этот номер.

— И двенадцатиминутный заключительный номер?

Джон: Мы так долго называли эту мелодию The String Machine Epic, что теперь это трудно выбросить из головы. В основном это произошло из нескольких мелодий, которые Роджер разработал на струнной машине, которую мы используем на сцене для создания струнных звуков или около того. Этот трек — результат многолетней работы. Мы включили струнные и духовые инструменты, чтобы немного дополнить звучание. (смеется) Это будет звучать действительно хорошо.

Боб: На этом альбоме это действительно грандиозная мелодия для меня и для всех в группе. Раньше она называлась The String Machine Epic, что соответствует тому, как строится и развивается песня. На этот раз это эпопея альбома. Я постарался вложить в нее как можно больше этой великой силы.

Роджер: Оооо. (смеется) Что ж, я бы хотел, чтобы люди действительно составили свое собственное мнение по этому поводу. Мне нравится быть расплывчатым и в то же время говорить достаточно, чтобы разбудить воображение людей. Итак, там есть много предположений о грядущем холокосте, падении человечества, или как вы хотите это назвать. На самом деле это еще одна поисковая песня.

— Используете ли вы струнные аранжировки на каких-либо треках?

Джон: “Увертюра к дураку”, “Бабаджи” и “Любовничек”. Ричард Хьюстон сделал аранжировки для «Crime and Crisis», но он за 7000 миль отсюда, поэтому мы кое-что доработали с Мишелем Коломбье.

— Я так понимаю, это первый альбом, который вы спродюсировали сами?

Джон: Да.

Рик: Не совсем…если считать первые два альбома многолетней давности, которые не были рекламой нашего продюсирования.

Джон: Мы были сопродюсерами последних двух альбомов с Кеном Скоттом. Итак, пришло время выложиться полностью.

Рик: Я думаю, в каком-то смысле мы многому научились у Кена и воспользовались множеством его советов, таких как приложить столько же усилий, чтобы получить правильные звуки, особенно звуки барабанов.

Джон: К тому же мы поработали с отличным инженером в лице Пита Хендерсона. Нам очень повезло, что у нас есть такой человек. Он действительно хорош, и он думает так же, как и мы. Он записывал ритм-треки с нами в Caribou.

— Сколько времени прошло с тех пор, как группа в последний раз выступала с концертами?

Джон: Мы финишировали в Новой Зеландии в июне прошлого года.

Рик: Мне потребовалось около 23 часов, чтобы добраться домой. Я объехал весь мир не тем путем. Если бы я пошел другим путем, это заняло бы у меня всего около 18 часов. Это было настоящее путешествие на самолете. В то время у меня была пневмония. Садиться в самолет было действительно плохо из–за моих ушей — и мы, должно быть, приземлялись и взлетали по меньшей мере шесть раз. Когда я наконец приехал в Нью-Йорк, ушей у меня на самом деле не осталось никаких…

Джон: Судя по всему, у тебя их все еще нет.

— Давайте вернемся к «ПРЕСТУПЛЕНИЮ ВЕКА». Была ли у вас в голове какая-то конкретная концепция этого альбома, или это был просто сборник песен, которые подходили друг другу?

Дуг: Трудно понять, что люди имеют в виду, говоря о концептуальных альбомах. В «ПРЕСТУПЛЕНИИ ВЕКА» где-то по ходу кто-то сказал «концепция», пока мы его создавали, и с тех пор это приобрело вид чего-то, чем на самом деле не было. Наша концепция состоит в том, чтобы попытаться сделать альбом настолько полным, насколько это возможно. Мы никогда не садимся за стол и не составляем какую-то общую картину того или иного явления. Мы хотим, чтобы все было закончено вплоть до обложки, каждой детали, но на самом деле мы никогда не проецируем одну концепцию на одну тему.

— Чего мы можем ожидать в плане изменений и сюрпризов в этом важнейшем североамериканском турне 1977 года?

Джон: Блестящие костюмы.

Дуг: Огнеметы.

Рик: У нас будет огромная статуя Дональда Дака сзади. Нет, серьезно, как только прозвучит сигнал, из него пойдут пузыри. Мы надеемся, что этот более легкий подход пройдет успешно.

Джон: Да, мы две недели играем в Диснейленде.

Рик: Кстати, именно там мы и взяли утку. Мы не могли отказаться от этого, потому что его собирались выбросить. Мы пригласили нескольких парней, чтобы они придумали эту штуку с пузырями. Это заняло несколько месяцев, но все будет хорошо.

— Чтобы сменить темп, я бы хотел направить этот микрофон на лицо выдающегося звукорежиссера Supertramp Рассела Поупа. Перейдем сразу к делу, Рассел, в чем секрет сенсационного живого звука Supertramp?

Рассел: Деньги.

— В самом деле?

Рассел: В самом деле! В том смысле, что никто другой никогда не захочет тратить такую сумму денег на звуковую систему. Все остальные арендуют…они берут напрокат все, что могут достать, независимо от качества в данном конкретном году. В Америке есть только две компании, которые могут охватить всех, и если вы не наберете этих людей, вам придется спускаться по карьерной лестнице, становясь все беднее и беднее звучанием. Так что для нас было лучше купить, потому что, чтобы хорошо провести наше путешествие, они просто не производят нужные вещи для проката. Мы постепенно создали систему, которая стала…

— Легендарной?

Рассел: Бездонной пропастью с точки зрения финансов. Но наш девиз заключается в том, что всегда лучше покупать.

— Будет ли звучание тура 77-го года лучше, чем в предыдущих турах Supertramp?

Рассел: Бесконечно лучше. Последний вариант был далек от совершенства. Но это дорогостоящий бизнес. Это больно. Они зарабатывают деньги, а я их трачу. (Громкий смех вокруг).

— Как насчет вашего опыта работы в Caribou Studios?

Джон: Карибу не похож ни на одно место, в котором мы когда-либо работали, туда можно поехать и жить. Это просто прекрасная обстановка. Это действительно вкусно, и от этого тебе становится хорошо. Хороший воздух и хорошо… ты попадаешь в хорошее настроение.

Рик: Но вы должны использовать кислород.

Джон: Да, это на высоте 9000 футов, и у них в студии есть кислородный баллон. Воздух немного разрежен, и поначалу вы немного запыхаетесь. Роджеру совсем не хватало кислорода, пока он пел. Хотя это действительно замечательное место.

— Каковы долгосрочные амбиции Supertramp?

Джон: В конце концов, мы хотели бы иметь свою собственную студию. Тогда мы могли бы пойти и потратить несколько месяцев на работу над альбомом, не беспокоясь о том, как мы собираемся это сделать физически и финансово. Это один из наших долгосрочных планов. В целом у нас есть своего рода консолидирующий подход к будущему. В каждом туре мы стараемся получить немного больше, охватить более широкую аудиторию. Но мы хотим сделать это, не теряя при этом своей целостности.

— Короче говоря, вы же не забираетесь вон на тот 24-дорожечный магнитофон, пытаясь найти коммерческий сингл?

Джон: Нет, о нет. Если в альбоме есть что-то, что радиостанции сочтут коммерческим, тогда мы выпустим это синглом. Но это не было бы сделано с какой-то одной целью. Но мы не отказываемся от синглов: синглы хороши для продажи альбомов, для того, чтобы привлечь больше людей, особенно в Штатах.

— Кто-нибудь может объяснить, почему Supertramp так феноменально популярен в Канаде, но на американском рынке этот успех пока не имеет аналогов?

Рик: Я могу только предположить, что канадцы бесконечно умнее других людей.

Джон: Когда мы впервые поехали в Монреаль, нам действительно казалось, что у нас все хорошо. Люди запали на нас еще до того, как мы там сыграли.

Рик: Я также полагаю, что, поскольку Канада — небольшой рынок и такая огромная страна, легче сконцентрировать продвижение. В то время как Америка — это огромный лабиринт. Действительно, требуется много деловых маневров, чтобы добиться успеха в Штатах…так много групп и так много музыки каждую неделю, сотни альбомов…

— Одним из самых интересных аспектов карьеры Supertramp является то, что в дополнение к созданию музыки высочайшего качества группа не гнушается легкой комедийной развлекательной программой…

Джон: Музыка, конечно, всегда на первом месте, но нам нравится улучшать ее. Зрители должны посидеть там пару часов, и они должны на что-то посмотреть. Поэтому мы стараемся сделать эту часть максимально совместимой с музыкой. До сих пор мы использовали полностью черную сцену с боковыми шторами и черными коврами, чтобы ничто не отвлекало внимание. Все источники света направлены на игроков и инструменты, чтобы освещать их в разное время. Мы стараемся заставить свет двигаться в такт музыке и создавать настроение. Надеемся, в новом туре все будет так же, только лучше…