Сорок шесть шагов от двери до конца коридора. Разворот. Сто двадцать три – до противоположной стены. Сердце перестало колотиться о рёбра. Дыхание выровнялось. Со мной что-то не так. Но на бешенство не похоже. Во-первых, там инкубационный период – будь здоров! А во-вторых, симптомы другие!.. Может, это голова «с катушек слетает» от пережитого ужаса?! Нужно срочно рассказать обо всём врачу… Или не надо? Заработать психиатрический диагноз в этой ситуации – легче лёгкого, а вот избавиться от него будет ой-как не просто… С такой паскудной записью в медкарточке дальние странствия мне не светят… Только кинопутешествия… Нет-нет, торопиться не будем! Но в палату я сейчас идти не могу… Ну, не могу и всё… А куда? Двину-ка лучше в холл! Судя по голосам, там сейчас больничный люд телевизор смотрит…
Народу к этому времени набежало уже довольно много. Однако место нашлось – на продавленном диване у стены. Это ещё не заняли, с него из-за чужих голов и спин виден только маленький угол экрана… Ну, и ладно! «Белое солнце пустыни» я смотрел много раз… Можно просто посидеть и подумать…
Итак, сначала ночной кошмар… В самом факте – ничего удивительного. Скорее следовало беспокоиться, если бы после такого стресса кошмара не было. Но странно, что снилась не оскаленная собачья пасть, а нечто совсем иное, с нападением никак не связанное. Теперь – галлюцинация. Это всего второй раз… Однажды мне уже мерещился громадный паук, но было это ночью, сразу после чтения «страшной» сказки, где мохнатое чудище пыталось слопать главного героя. Мне было всего пять лет, да и мелькнул тогда его чёрный силуэт в углу лишь на долю секунды. Сегодня – совсем другое дело. Нет, пожалуй, придётся всё-таки об этом рассказать врачу. Пока ещё не путаю бред с реальностью надо подключать к борьбе с болезнью «тяжелую артиллерию».
За тем, что происходит на экране, я не следил, голоса персонажей проходили мимо сознания. Но вдруг, внезапно, на фоне привычного «телевизионного» шума откуда-то сверху громко прозвучал голос Спартака Мишулина: «Не говори никому! Не надо…» И тут же в голове ему откликнулось раскатистое эхо: «НЕ ГОВОРИ… НЕ ГОВОРИ… НЕ НАДО… НЕ НАДО…»
– Ты кто? – прошептал я еле слышно.
Сидящий справа старик с закатанной до бедра штаниной и забинтованной коленкой удивлённо покосился в мою сторону. Но фильм продолжался, и секунду спустя он снова уставился в экран.
– Успокойся и отвечай мысленно, я услышу, – теперь голос народного артиста СССР звучал, казалось, из середины моего черепа.
– Ты что: там, внутри?!
Вот не повезло… Вторая личность в моей башке – шизофрения, не иначе! Значит, всё-таки пора сдаваться в «дурку»…
– Да не шизик ты, не шизик, успокойся, – зашептали одинаково звучащие голоса со всех сторон сразу. – Душевные болезни тут абсолютно не при чём. Как и все прочие…
Дико зачесалась срастающаяся рана на ухе. Автоматически, не соображая, что делаю, я оперся левой рукой о подлокотник, приподнял правую коленку и обмер. А ведь чуть было не попытался почесать ухо задней лапой… Или ещё ногой?
– Так ты во мне из собаки?
Я был воспитан атеистом, и сроду ни во что сверхъестественное не верил, но бородатые попы оказались правы: высшие силы есть, а меня ведь даже не крестили! И вот теперь в душу вселился… О! УЖАС….
– Слушай, а ты можешь без истерики, пусть и внутренней! – презрительно фыркнул изнутри незнакомец. – Никакой я не дьявол… И не Бог… Это так, на всякий случай! Чтобы, избавившись от паники, ты не впадал в эйфорию. Всё совсем по-другому. Ты лучше вставай, и пойдём во двор прогуляться. А то если сейчас они оторвутся от телевизора, тебе не придётся звать психиатра. Нас обоих к нему доставят… Связанных простынями. Вот так, умница!
***
Ну, всё он мне, конечно, не объяснил. И до конца убедить, пока что, тоже не смог. Однако пришлось признать, что в его словах есть определённая логика. И сказанное им может оказаться правдой.
Лёжа на кровати, я снова и снова прокручивал в голове рассказ Обаламуса – так звали моего соседа по черепной коробке – пытаясь найти в его словах признаки шизофренического бреда… Итак, он представитель другой цивилизации. Единственный, кто выжил в катастрофе, случившейся много лет назад. Точную дату и место аварии пришелец обещал сообщить после подробного ознакомления с нашей системой измерения времени и планетарной географией. Это ладно, не к спеху! Тем более что проверить его информацию будет непросто. А дальше – ещё удивительнее… Он не имел тела – в нашем, материальном, понимании этого слова. Причём, не лишился его в катастрофе, а не имел никогда. С самого рождения, или как там оно у них называется. Его народ (раса, вид?..) много поколений назад научился использовать в качестве носителей своего разума сторонние предметы и благодаря этому вступил в Сообщество Миров. Поскольку соотечественники Обаламуса могли переносить свой разум в любой подходящий для вселения носитель естественного или искусственного происхождения, они стали на межзвёздных кораблях Сообщества выполнять функции «чёрных ящиков», а за это получили право путешествовать по Вселенной, чего самостоятельно, без участия других рас, делать не умели. Почему не умели, я не понял… Что-то связанное с тонкими энергетическими переходами, с неизвестной нам подэлементарной материей… Но, это не суть важно…
Корабль, на котором он летел, потерял управление, сошел с траектории, его попытались посадить на Землю, но неудачно. Во время снижения что-то произошло, какая-то реакция пошла не так… Когда стало ясно, что экипаж не спасти, капитан включил режим дезинтеграции, чтобы случайно не заразить наш мир чуждыми ему микроорганизмами. В результате Обаламус остался один. Существовать без материального носителя подходящей структуры он может сравнительно недолго. Возможности вселения тоже не безграничны. Сознание будущего бионосителя должно быть отключено на длительное время для медленного входа. Или нужен очень плотный контакт для быстрого. В момент катастрофы в пределах досягаемости самым подходящим оказался спящий старый ёжик, в мозгу которого пришельцу была довольно тесно. К счастью, уже через месяц удалось сменить его на лису… Возможности переселиться в мозг человека у него стали появляться относительно недавно. До этого люди Обаламусу на глаза не попадались (это в какую же глушь его занесло?). Первые пять попыток закончились неудачей: его изгоняли, как беса, ему поклонялись, как Богу, от него лечились, как от душевной болезни… И каждый раз несчастному пришельцу приходилось начинать новое движение по пищевой цепочке с могильных червей, внутри которых его существование было похоже на загробную жизнь мясного бычка, расфасованного по сотням консервных банок.
Меня он выбрал по трём причинам: я искренне не верил в потусторонний мир, я испытывал сильную неприязнь к врачам-психиатрам и, наконец, у меня в мозгу во время разговора с Сергеем мелькнула карта Прибайкалья. А на ней место нашей будущей экспедиции практически идеально совпало с той точкой, куда Обаламусу обязательно нужно попасть следующим летом. За нападение пса он приносит извинения, но другого способа переселиться в мою черепушку в тот момент пришелец не придумал, а подходящий случай упустить побоялся.
Его имя начиналось как «6 пьир109 47502 взжел 13 435 обаламус олдрадж 777678» …и продолжалось очень долго. «В общей сложности две тысячи семьсот сорок восемь символов!» – с гордостью отметил он, прокрутив всю эту чушь перед моим мысленным взором. После получасовых препирательств удалось сократить всё это до «Обаламуса», но попытка ласково назвать его «Обом» с треском провалилась. Бесплотный дух устроил безобразную истерику, истошно вопя, что имя длиною меньше восьми символов является настолько большим оскорблением у него на родине, что услышавший его обычно вызывает обидчика на перекодировку сознания, после которой в живых остается – в лучшем случае – только один из участников этой своеобразной дуэли. Представителя другой цивилизации, он, так уж и быть, может простить, но только на первый раз.
После такого объяснения я немного успокоился. Понял, что если в этой, отныне коммунальной, черепушке и есть психически больное сознание, то его занесли туда из космоса, как инопланетный вирус.
С этой мыслью я и уснул.
***
Как ни странно, уже через пару недель мы с Обаламусом научились сосуществовать в одном теле. Хотя поначалу были конфликты, споры, даже скандалы. Нелегко двум разным личностям гонять сигналы по извилинам «коммунального» мозга. Но постепенно нам удалось выработать взаимоприемлемые правила общежития. В основе их лежали обоюдная выгода и дружеская поддержка. Я должен был всё свободное время таскаться по московским библиотекам, чтобы он мог получше ознакомиться с научными и духовными достижениями мира, в котором оказался помимо воли. За это мне постепенно открывалась та часть знаний о необъятной вселенной, с которой Совет Сообщества разрешал знакомить мыслящих существ нашего земного уровня.
Первым делом я попытался узнать, какая информация входят в запретный перечень. На что Обаламус спокойно ответил, что не только сами секретные сведения, но и их список, по понятным причинам, тоже закрыт для ознакомления. Тайным оказывалось очень многое из того, что меня интересовало.
Но вот информация о возможности полётов со сверхсветовой скоростью секретной не была. Хотя сам принцип мой бестелесный собеседник объяснить отказался. Сказал только, что нужная для полётов теория нам с недавних пор уже известна, только мы ещё этого не осознали. На мой вопрос: сколько лет в среднем живут граждане Сообщества, и изобрели ли уже рецепт бессмертия, последовал ответ, что до встречи с нами ему была известна только одна углеродо-кислородная форма жизни, и её представители сейчас живут в среднем около шестисот лет, если считать по нашему земному календарю. Во времена, когда они находились перед вторым барьером, срок этот был впятеро меньше. Из чего я могу сделать выводы самостоятельно… Есть среди членов Сообщества и те, кого мы посчитали бы бессмертными… (после чего последовало глубокомысленное молчание)… Но вопрос этот сложнее, чем я могу себе представить и однозначного ответа на него нет.
Первое время меня раздражали не столько ссылки на запреты Сообщества – в конце концов, с гостайной у нас и у самих не забалуешь! – сколько такие вот уклончивые полуответы. Но однажды Обаламус предложил мне объяснить муравьям наиболее рациональный метод доказательства теоремы Гаусса, причём сделать это на чистейшем муравьином языке. Да ещё так, чтобы не выдать им принципы евклидовой геометрии и линейной алгебры. Тогда-то я и перестал на него обижаться.
На следующий мой вопрос – когда же мы, земляне, сможем вступить в Сообщество Миров – пришелец долго не хотел отвечать. Но я был очень настойчив… Наконец, удалось вытащить из Обаламуса ту часть информации, которая была в открытом доступе… Все цивилизации, по его словам, в процессе эволюции проходят (или не проходят) через три барьера. Первый – государственный, второй – корпоративный, третий – личностный. Каждый барьер – преодоление соблазна коллективного или индивидуального суицида, совмещённого с уничтожением всей своей расы.
Земляне сейчас находятся между первым и вторым барьерами. У нас уже есть несколько государств, которые могут уничтожить Землю, но они сумели свернуть с пути, ведущего к всеобщему самоубийству. Второй барьер считается пройденным, когда такой соблазн преодолевают негосударственные структуры – общественные или производственные сообщества. Третий – когда могущество отдельной личности возрастёт до уровня, на котором она сможет единовластно распорядиться жизнью своей цивилизации, и никто из нас этого не сделает. Обычно на последнем этапе раса распространяется на несколько планет «материнской» системы, а коллективное самоубийство разумных существ бывает связано с гибелью их звезды и всего её космического окружения. В Сообщество принимают только тех, кто миновал третий барьер.
– И какой в среднем процент разумных рас его проходит? – поинтересовался я.
– На текущий момент в зале Совета занято тридцать шесть кресел, – грустно ответил он.
– А сколько было претендентов?
– Нам известны не все, – чуть помедлив, вздохнул Обаламус. – Но по экспертным оценкам, их число превысило десять миллионов.
– И где же тогда следы катастроф? – удивился я. – Почему мы их не видим?
– Видите, и нередко, – ещё раз вздохнул пришелец. – Вспомни про взрывы Новых и Сверхновых! Большая часть из них имеет искусственное происхождение. Это результат деятельности разумных существ… Или не совсем разумных…
Я взглянул на звездную россыпь Млечного пути.
– Так это, что – кладбище цивилизаций?! А вы спокойно смотрите… Нет! Безучастно ждёте, когда рванёт следующая обитаемая звезда… Может, ещё и ставки делаете на тотализаторе?! Чей разум погаснет раньше…
– Были попытки помочь в преодолении барьеров, – тоскливо пробормотал Обаламус. – И не одна, увы…
– Ну и?.. Чего замолчал-то? – не удержался я.
– Появилось семь свободных кресел.
– Что с ними стало?
Обаламус недовольно фыркнул.
Я повторил вопрос. Потом ещё и ещё…
– Неужели, сам не догадываешься? – раздражённо ответил он. – Погибли, разумеется. Все до единого… А детали – секретны. И не только для вас! Я их тоже не знаю… Извини.
Больше на эту тему мы не беседовали. Зато его планы возвращения на родину обсуждали довольно часто. Основная идея базировалась на расчёте вероятного времени и места появления спасательной экспедиции. По словам Обаламуса, сигнал о неполадках с кораблём должен был достичь ближайшего межзвёздного патруля примерно тридцать шесть лет назад, и в этом случае в июле 1982 года крейсер Сообщества начнёт внимательно обследовать земную поверхность по предполагаемой посадочной траектории. Наиболее удобным местом для ожидания пришелец считал район Байкала. А если более точно – остров Ольхон. Озеро Фролиха, куда мне предстояло отправиться в экспедицию, Обаламуса тоже устраивало. На мой вопрос, почему он уверен, что спасатели прилетят именно в июле, бесплотный дух ответил, что при посещении систем, аналогичных нашей Солнечной, где имеются орбитальные станции и космические корабли исследовательского типа, обязательно должны соблюдаться правила маскировки. Сближение с обитаемой планетой разрешается только в сопровождении естественного космического объекта, ещё лучше – группы объектов. А в июле там несколько суток будут идти сильные метеоритные дожди, под прикрытием которых крейсер сможет и к планете близко подойти, и спасательную капсулу в атмосферу Земли отправить.
Так мы прожили почти год. Все знакомые считали, что я «свихнулся на учёбе». А что ещё прикажете думать, если человек всё свободное время проводит с книжками в руках? Никто ведь из них не знал, что большую часть суток мои зрачки работают на благо инопланетного разума, а сам я частенько отключаю сознание и сплю с открытыми глазами, сидя в читальном зале. Естественно, за это время разбежались все друзья, включая даже Мишу, но не мог же я отказать Обаламусу! Ведь ему так много нужно было узнать о нашем мире, и так мало времени оставалось до отлёта на родину!
***
Странный год, тянувшийся нескончаемой лентой, всё-таки подошёл к концу. Приближалось время прощания… Вот уже пять дней, как мой сосед по черепной коробке установил контакт с экипажем крейсера. Случилось это на второй день после того, как наша экспедиция покинула лагерь на берегу Фролихи и перебралась на остров Ольхон. Основная причина передислокации – погода. Три недели над Фролихой шли дожди, срывая всю актинометрию [11]. В конце концов, разлившееся озеро добралось до приборной площадки. Коллеги проклинали судьбу, а у меня постепенно крепли подозрения, что кое-кто сознательно добивается переноса стоянки.
Зато на Ольхоне погода сразу наладилась, и наша группа с головой погрузилась в наблюдения. Замеры шли всё светлое время, выспаться за четыре ночных часа никому толком не удавалось, а поэтому моя идея погулять под падающими звёздами всех оставила равнодушными. Что, собственно, и требовалось. А ещё мне нужно было отойти от лагеря километров на пять вдоль берега к утёсу, выбранному Обаламусом в первый же день приезда, и ждать, когда над головой зависнет невидимая в темноте капсула. Дальше пришелец отключит наше общее сознание и покинет планету, а я через несколько минут приду в себя и вернусь в лагерь.
Всю дорогу к утесу Обаламус меня торопил и отключил сразу, как только пришли. Видимо, капсула была уже на месте. Даже не попрощался, скотина! Только что были видны: и освещённая лунным светом дорога, и мерцающий отблесками залив, и безоблачное чёрное небо с бриллиантовой россыпью звёзд и сияющей лампой луны, а потом сразу – тёмно-серая пелена… Как будто свет в кино погасили.
…Но уже через мгновение из этой темноты снова проявился круглый светящийся диск, а следом за ним – разноцветные капельки-звёзды. Когда местные хвастали, что у них на Ольхоне при полной луне можно ночью читать газету, думал: врут. А оказалось – и правда, можно. Я не спеша поднялся с пыльной тропинки, отряхнул штаны и куртку, развернулся в сторону поселка…
Сюрприз! Метрах в десяти – трое мордоворотов. Вот же чёрт! Знакомые… Вчера у Витька Смирнова возле магазина пытались денег «одолжить» на бутылку. Хорошо я их тогда послал… Звучно, смачно. Как в дворовой компании научили… А потом ещё трое наших из лагеря подошли. В результате расклад вышел: пятеро против четверых – в пользу родной науки. И они разумно отступили. Не навечно, как выяснилось… М-да. Похоже, от самого поселка меня «пасут». Гопники, чтоб их! А как подготовились: один с обрезком трубы в руках, у другого – арматурина за голенищем кирзача, третий неторопливо натягивает на руку шипастый свинцовый кастет. Оглядываюсь – так и есть… За спиной ещё двое. Видно, эти вдоль берега утёс обошли. Значит, дорога с обеих сторон перекрыта. И тоже не безоружные – у каждого то ли черенок от лопаты, то ли просто дубина… Но их тень от утёса накрывает – видно плохо…
Так, приплыли… Много их. Ой, много… Мне хватило бы и троих… Молчком двигаются, без смешков и подначек – значит не бить, убивать собираются… И что теперь? Бежать некуда, кричать бесполезно… Место тихое, никто не услышит… Драться – можно, но увы – недолго… И за что вдруг такое невезение?!
…Господи! Ну, какой же я идиот!!! Обаламус в открытую говорил, что важно сохранить его визит в тайне… Вот и сохраняет… Если уж бесплотный дух три недели погоду переделывал под свои нужды, то организовать этих дебилов ему вообще не проблема… Я ж для него – на уровне насекомого. Низшая раса, не прошедшая какой-то там барьер… Муравей, возомнивший себя другом и соратником бога… Носитель… Ёжика – того он лисице скормил… А меня этим… Неандертальцам…
Мордовороты между тем молча сжимали кольцо… Судя по тому, как все посматривают на владельца кастета, он у них главный… И он начнет… Да, он… Продолжает идти, все остальные застывают на месте… Нет, он лишь отвлекает внимание… Один из тех, что сзади, скользящими бесшумными шагами приближается ко мне со спины, подняв над головой дубину… Стоп… Но я же не могу этого видеть… Пусть – так блекло и схематично… А дубина меж тем быстро падает вниз… Но тут движение её внезапно замедляется, и я успеваю убрать голову из-под удара…
Мой несостоявшийся убийца промахивается. Инерция бросает его вперёд. Туда, где я стоял ещё мгновение назад… Но кто-то неизвестный и многоопытный за этот миг уже успел перенести вес моего тела на левую ногу. А затем, поймав нужное мгновение, резко двинуть назад правый локоть… Хрусткий звук удара в ночной тишине прозвучал особенно громко. И тут же его перекрыл короткий матерный вскрик… Парень схватился за лицо и безвольным кулём рухнул на дорогу. Но мне некогда жалеть покалеченного ударом противника… Их и без того ещё слишком много осталось.
Из нападавших только владелец кастета успевает среагировать… Главарь – точно… Шагнув вперед, он выдаёт отличный боковой удар шипастым кулаком в корпус… Грамотно! Голова может поднырнуть под кастет… Без проблем. Зато туловище из-под удара убрать не реально… Ну, а потом толпой подранка добить – плёвое дело… Но я-то ничего не стану убирать! Наоборот – добавлю недостающее… Миг, и увесистый дрын, выпавший из рук покалеченного разбойника, носком правой ноги подброшен в воздух. Хват ладонью, рывок… Одним концом палка упёрлась в дорогу, как рогатина, и ловит руку с кастетом на другой… Ну, не фига себе… Получилось!.. Вот это вопль!!! Не удивлюсь, если его услышали на другом берегу Малого моря [12]… Резкий прыжок в сторону, разворот. За спиной отвесная скала. Справа – один, слева – двое… Сжав руками дубину я приготовился к продолжению… Но его не последовало. Оставшиеся на ногах разбойники развернулись и, побросав оружие, пустились наутек…
Но как же так? Я ведь ничего такого-этакого не умею! Да, занимался боксом, ещё в школе получил второй юношеский разряд… В легком весе… Но бандюков с такими габаритами, даже двоих, даже без колов и арматурин, мне ни за что не одолеть! А пятеро вооруженных – верная гибель!.. И вообще, как можно видеть то, что за спиной?
– Извини, – раздался в голове далекий, постепенно стихающий голос. – Я не смог удержаться, и кое-что изменил в нашем теле. Теперь тебя очень трудно убить и невозможно застать врасплох.
– Зачем? – вырвалось у меня непроизвольно.
Было ясно, что времени на разговоры уже почти не осталось.
– Форма извинения за ухо, – чуть слышно прошелестело в ответ. – Ну и… Есть ещё одно соображение… Но о нём я ничего не могу сказать. Возможно – позже. Когда вернусь… Если вернусь… Прощай.
____________________________________________________
[11] имеются в виду актинометрические наблюдения, т.е. измерение основных и спектральных характеристик различных видов солнечной радиации
[12] Малое море – название пролива, отделяющего остров Ольхон от северо-западного берега озера Байкал
